Написать о себе непросто. Возможно, так же непросто приходится тем, кто впервые оказывается в моем кабинете и начинает говорить. Но первое слово подразумевает следующее, и так рождается история.
Будучи ребенком, я могла подолгу всматриваться в рисунки на обоях или в узоры кафельной плитки – и видеть там лица. Сегодня я вглядываюсь в лица людей – и вижу за ними целые миры. Мой интерес к психологии - это будет понятно задним числом  - начинался со старого бабушкиного трюмо.  Мне было года три-четыре, не больше, и я вся целиком помещалась в пространстве между его створками. Глядя на собственное лицо под разными углами, я остро ощущала, что совсем не знаю себя, что в этих отражениях – кто-то, с кем мне еще предстоит познакомиться.
В своей работе я исхожу из того же принципа: если что-то кажется очевидным или понятным, стоит взглянуть под другим углом. Всматриваться в себя - занятие, требующее немалого мужества, особенно когда тебе уже не четыре, а, например, сорок. Когда в зеркале отражается не только лицо, но и прожитое время.
Я могла бы говорить о себе как о человеке, который будет рядом и не отвернется в самый страшный момент. Или как о человеке, который будет вместе думать и говорить со своим собеседником о нем, а не о себе. Или как о ком-то, который скорее задаст вопрос, а не даст ответ.
Но если снова заглянуть туда, в створки старого трюмо, я увижу там просто человека со всем человеческим: растерянностью, болью, надеждой, человека, которому жить не легче, чем другим. Думаю, это и есть необходимое условие возможности встречи.